Дэвид Кроссланд
— Вы свободны! — провозгласил судья Гарди.
Клементс опрометью выскочил из зала суда. Двенадцать присяжных застыли в своей ложе, как пораженные столбняком.
Адвокат, не веря в свою удачу, вышел следом. Клементс целовал ступени здания суда.
— Вы слышали? — воскликнул Клементс. — Вы можете в это поверить? Не виновен!
В задней комнате судья Гарди менял севшую батарейку в слуховом аппарате.
Роб Остин
— Я вижу, что вас ожидает несчастье, — заявил цыган, глядя в магический кристалл.
— А вы знаете… что должно случиться? — нервным шепотом спросил мужчина.
— Так, я вижу пистолет и кого-то, кого вы знаете. Он хочет забрать ваш бумажник.
— Кто это, кто? Вы уверены? Откуда вы знаете? Как вы вообще можете быть уверены?
Цыган усмехнулся и поднял пистолет.
Сэнди Стосик
Наконец в этой глухой, уединенной деревушке его поиски закончились.
В ветхой избушке у огня сидела Правда.
Он никогда не видел более старой и уродливой женщины.
— Вы — Правда?
Старая, сморщенная карга торжественно кивнула.
— Скажите же, что я должен сообщить миру? Какую весть передать?
Старуха сплюнула в огонь и ответила:
— Скажи им, что я молода и красива!
Роберт Томпкинс
Мощный вихрь закрутил газы в сферу, образовалась Земля. Потом Земля породила гигантских уродливых ящериц. Они шлялись где попало, ели растения, потом утонули в болотах. Обезьяны попадали с деревьев, настроили домов из камней и научились плавать по воде. Они изобрели оружие и книги, прочертили границы. Построили автомобильные заводы Форда, проложили шоссе.
Ну, вот и все пока.
Майкл Керкхофф
Боб учил свою собаку говорить.
Первые слова Бастера были просты: «Хочу есть» и «Мне нужно пойти погулять». Со временем они стали засиживаться до поздней ночи, беседуя о жизни.
Однажды Бастер высказал неудовлетворение по поводу их неравноправия в социальном положении. Боб отказался спустить Бастера с привязи.
С тех пор Бастер больше не разговаривает, только непрерывно лает.
Курт Вавра
Март. Маленькие вихри в бетонных ущельях крутят обрывки газет, как дети юлу.
«Два человека были арестованы…». Он перестал печатать и задумался, глядя в окно. Его губы тронула улыбка.
«Единственная разница, — подумал он, — между журналистикой и писательским трудом заключается в том, что в такой вот день ты не видишь, как ветер гоняет по улицам твои книги».
Нейл Штайнберг
— Ровно сорок два миллиона.
Майкл взял чек и бережно передал древнюю, очень редкую вазу.
— Вы победили, Лангстон. Теперь вы владелец обеих этих ваз, единственных, оставшихся на земле.
— На самом деле я хотел вовсе не этого, — ответил Лангстон. Взяв вазу, он швырнул ее на пол. Ваза разлетелась на тысячу осколков.
— Я хотел, чтобы у меня была единственная.
Джон Герачи
Я завернулся в бесплатную газету, чтобы согреться, и заметил объявление о конкурсе. Послал рассказ и выиграл.
«Нью-Йоркер» напечатал мой рассказ. Я заключил контракт на издание книги с издательством «Кнопф».
Пулитцеровская премия. Сценарий для Спилберга. И т. д.
Я купил отель «Вальдорф Астория» и поселил бездомных. Всем им я раздаю бесплатные газеты.
Попробуйте, у меня же получилось!
Катрин Уайлд
Они называли это «синдромом Туретта» — его потребность употреблять грубые слова. Лично он думал, что они все ____.
— Да пошли они к____ и ____. Сами ____. Кто они такие? Банда ______ и ____.
Какого ____ они себе думают? _____ и ____. _____ мать!
Да, но почему все же он стал таким? Быть может, ему чего-то не хватает в жизни?
«Эх, да ____ они в ___», — подумал он.
Уильям С. Хоув
Режиссер мучительно раздумывал над проблемой.
Мистер Ростейн только что позвонил из Голливуда. Он сообщил, что картина уже превысила бюджет на 8 миллионов. А ведь она еще далеко не закончена.
Что делать?
Внезапно в дверь вагончика постучали.
— Что, готов обед?
— Да, сэр, омар и филе миньон.
Вытирая губы, режиссер подумал: «Нет, все-таки я люблю эту работу!».
Тодд Томпсон
Вначале было Слово. Затем появилось Предложение. Потом пошел Абзац, за ним последовал Рассказ. За Рассказом появилась Повесть, а следом — Роман. За Романом увидела свет Эпопея.
Бог перечитал все до Слова и увидел, что это, по большому счету, очень даже неплохо. «Божественно!» — объявил Он. И подумал Он, и создал название для своего нового бестселлера: «Бесконечная история».
Майкл Драйвер
Острое, как бритва, лезвие легко, как в масло, вошло в нежную плоть. Тонкое, как стилет, твердое и холодное. Нож в умелых руках. Искусный надрез, здесь рассечь, здесь еще. Главное, знать, куда попасть ножом. Нужна особая точность, ошибки быть не должно.
Так, теперь простыню. Уничтожить все следы, нож вытереть. Посадить тыкву на кол — и на Хэлоуин.
Xолли Зиглер